Дорогие Шура, Коля и Антоша, здравствуйте!
Вот я и дома. Из Горького прибыл 14 января; в больнице провалялся 50 дней; до сих пор есть одышка, пешком без отдыха могу 100-120 м; нитроглицерин всегда при мне, а корвалол и "кремлёвские" - на месте, в буфете: нет-нет, да и кольнёт рубец на сердце, очень неприятное ощущение, особенно при наличии отёка ног (из-за декомпенсации); избегаю эмоций, но они так и лезут отовсюду, и все - отрицательные.
Но ничего, всё это пройдёт, и хоть почти все мне советуют продать мотоцикл, ружья и т.п. - я этого делать не собираюсь: а вдруг да самому ещё пригодятся?! Словом, если живы будем,то не умрём. Всё дело в этом "если".
Курить я бросил с 23/XI-72, ничего хорошего от этого пока не вижу. Впрочем, и плохого-то нет. Я весьма доволен, что мои письма дошли до тебя, Коля: ведь отправлял их не я, а моя сестра Шура, я-то был в больнице.
Теперь продолжу свой рассказ о роде Беляевых. Повторяю, я пишу нелицеприятно, как совершенно посторонний, без всяких там домыслов и не мудрствуя лукаво. И буду краток. Итак - продолжение.
После смерти жены, Людмилы Ивановны, у Ивана Александровича остался сын Александр. Здоровьем он был слаб, часто болел. Но учился хорошо, а в 1918 году воевал в рядах Красной Гвардии где-то на Украине. Он много способствовал украшению родной Костромы... цветами и декоративными кустарниками: он по образованию был агроном. В 1937 году попал в опалу, даже сидел где-то в тюрьме. Выкарабкался. Уехал в Сочи и стал там агрономом-садоводом на том самом курорте, на котором обычно бывал И.В.Сталин. Женился Александр Иванович в начале 20-х годов. Его жена, Варвара Ивановна, и тогда отличалась взбалмошным, недобрым характером. Теперь она доживает свой век у дочери Али и зятя Генриха в г. Дзержинске.
Это замечательные мои племянники! Я очень люблю бывать у них, как, впрочем, и они у нас в Жуковке. Но Генрих далеко не в восторге от тёщи. И она от него. А вот тестя Гена очень уважал и любил.
Другая дочь Александра Ивановича, Лиля, живет и работает в Москве. В Сочи Александр Иванович обосновался, было, крепко, жить бы да жить, но старый недуг сломил его...
Твой папа, Коля, был старшим у Варвары Николаевны, второй жены Ивана Александровича. Как-то так вышло, что мы с Николаем Ивановичем всю жизнь были вместе, хоть и жили врозь. Впрочем, в студенческие годы я в Костроме 2 года и жил у Беляевых: Иван Алекасндрович и Павел Александрович были очень дружны, крепко любили друг друга. Мы, очевидно, унаследовали эту дружбу. Были ещё два брата - Виктор и Владимир; оба они погибли как-то нелепо: Виктор Иванович разбился, упав с платформы на рельсы электрички, а Володю задавил колесами пятитонки какой-то ублюдок-шофер, помесь слесаря с хулиганом.
В живых осталась только дочь Ивана Александровича - Зина. Но с нею у меня особой дружбы не было, т.к. в годы молодости и раньше я не был ничем интересен для девушек тех лет, кроме как гармонист на вечерах...
На мой взгляд, дядя Ваня был отличным семьянином; я ни разу не слыхал, чтобы тётя Варя обижалась на него в порядке ревности. Раз в ломбарде ему попалась безделушка с надписью: "Чем больше кошку гладишь, тем выше хвост она дерёт - и моя Варюшка тоже". Дядя Ваня купил её.
... Нет, закулисного я ничего не знаю о жизни в костромском доме на Лавровской улице.
Но продолжу свою историю.
Вторым сыном в семье благочинного о.Александра был Павел, мой отец. В семье он не был баловнем. С трудом ему удалось поступить в Юрьевецкое городоминдовское высшее(!) начальное(?!)училище, а потом и успешно окончить его.
Уже то, что сын благочинного попал во ВНУ, а не в духовное училище, говорит о том, что Павлу духовная карьера не прочилась: из ВНУ поступали на фабрику или на завод, кое-кому удавалось пробиться в механики, в мастера. Но только "кое-кому". А у Павла была иная цель: он подготовился за курс учительской семинарии и... сдал экстерном экзамен при Юрьевецкой земской управе, получив звание сельского учителя. И стал им. Да 50 лет и проработал учителем-то. Женился он в конце 1902 года на учительнице тоже сельской школы Ольге Васильевне Розовой. Детей в живых осталось 4: три сына и дочь. Сыновья - Константин, Борис и Сергей, дочь - Александра.
Что сказать о жизни и делах сельского учителя?
Меня очень возмущают некоторые "писатели": у них учитель какой-то... чёрт знает кто...(он и на горох учеников ставил, и линейкой лупил по башкам учеников, и голодом их морил -"без обеда!" - и перед уездным инспектором подхалимствовал, и... да много пакостей писали. Ничего похожего я не видел не только в школах, где работали мои родители, но и в школах очень многочисленных знакомых учителей.
Возможно, что в XIX веке были монстры, но и тогда ведь был Илья Николаевич и подобные ему... Жизнь и деятельность моих родителей ни в коем случае нельзя назвать "серенькой", "бесцветной", "рутинной". Из крестьян, взрослых и детей, папа создал отличный хор, прославившийся по всему уезду. Таким же был и драм. кружок. Какие были спектакли, какие были сборы то в пользу голодающих, то в пользу погорельцев, то в пользу детских колоний! А сколько в школе было вечеров-лекций с "волшебным фонарём", сколько народу собиралось в школу!
Интерната при школе, конечно, не было; но дети из дальних деревень часто оставались ночевать - им мама находила и постели, и окутку, а уж накормит, бывало, всех как следует. Для меня был всегда настоящий праздник, когда в школе оставались "ночевальщики". Сказки, игры, песни под папину фисгармонию или скрипку!..
Папа был своеобразным новатором в деревне: у него первого появлялись такие "чудесные" вещи как велосипед, граммофон, хорошее ружьё, фисгармония и т.д. Была и приличная библиотека, и по воскресеньям, летом и зимой, к нам ходило много крестьян "менять книжки". Да, общение с народом было полное. Куда полней, чем теперь у сельских учителей! А как торжественно оформлял папа при помощи своего хора крестьянские свадьбы, крестины, похороны! Сколько у папы и мамы было в окрестных деревнях крестников! Мне нет нужды говорить тебе, Коля, о том громадном авторитете, каким пользовались среди крестьян мои родители.
В трудные, голодные годы папа организовал и своё хлебопашество. За счет церковной земли ему дали 10 га. Было трудно, но мы - я уже был "работник", 14 лет - довольно быстро влегли в лямку, голодать не приходилось.
А в 1924 году мы переехали в Юрьевец. Здесь мои родители работали и жили до конца своих дней. О судьбе сыновей и дочери П.А. и О.В.Беляевых я напишу как-нибудь потом.
А сейчас расскажу о третьем сыне Александра Андреевича и Евдокии Васильевны Беляевых - Александре. У родителей он был любимец. И звали его Сашенькой. Обносков он не носил. Он окончил духовное училище, духовную семинарию в Костроме и духовную академию в Казани. Одет был всегда с иголочки, с претензией на шикарность. Для этого его родители тянулись изо всех сил. И по-своему не ошиблись: любимый сын не обманул их надежд.
По окончании академии Александр был назначен преподавателем в г.Пензу, в епархиальное училище. Это были училища, в которых обучались дочери священников, дьяконов и дьячков, их готовили в учительницы, а чаще - в попадьи. Преподавание велось на уровне женских гимназий, а это уже кое-что значило. В этом-то училище А.А. и нашел себе подругу жизни, выпускницу Юлию Александровну (я не знаю её фамилии), красавицу-хохотушку, умницу, а в последующем - нашу общую любимицу. В 1912 году молодожены гостили у нас в селе Пятница-Высоково. Дядя Саша - так мы его звали - своей весьма импозантной наружностью производил впечатление; крестьяне величали его "барином", как, впрочем, и дядю Ваню, твоего деда. Я хорошо помню, как дядя Саша и тетя Юля играли с нами в лапту, в городки во дворе школы, помню как смеялась тетя Юля и кричала дяде Саше: "- Высоких, высоких!" - т.е. чтобы он выше подбрасывал мяч в то время как тетя Юля делает перебежки между конами: пока он ловит мяч, она перебежит в другой кон и дядя Саша не попадет в неё мячом, т.е. проиграет. Хорошо помню часы и пистолеты, полтинники и конфеты, которые дядя Саша и тетя Юля дарили нам, малышам.
Было это 61 год назад...
Тетя Юля успела произвести на свет двух дочерей, Нину и Таню, а вскоре... умерла: скоротечная чахотка, как тогда говорили. Горе всех, а особенно, конечно, дяди Саши, не поддаётся описанию. Он просто сходил с ума! А затем впал в мистицизм и... постригся в монахи, чтоб отсечь всякую возможность снова жениться: ведь он был так молод!
Он стал архиереем, а вскоре - епископом Костромским и Галичским. Я не знаю как он воспринял Октябрьскую революцию, но знаю, что за ним был установлен надзор ОГПУ. Было так: преосвященный Августин (новое, монашеское имя дяди Саши) едет из Кинешмы в Кострому - его не пускают сойти на костромскую пристань: поезжай, мол, обратно. Начальником ГПУ в Костроме был тогда латыш Кульпе, - он особенно рьяно преследовал Августина, когда он был среди верующих. У последних "владыка" считался святым, и они довольно умело защищали его.
Помню, на зимние каникулы в 1922 году мы с братом Борей съехались в Кинешме: Боря учился в Иванове, в политехническом институте, я - в Костроме, в землеустроительном. За нами приехал папа на нашей лошади. Все трое мы были одеты в такие полушубки и шапки, какие тогда носили работники ГПУ. Папа и говорит: "Здесь Августин. Пойдёмте глядеть на его службу в такой-то церкви?" - Мы охотно согласились. И вот мы в церкви. Видим Августина. Он нас тоже увидал, но ничем этого не выказал. Долго мы пытались пробраться поближе к дяде Саше: молящиеся упорно подставляли нам свои спины. Наконец, Августин негромко, но ясно сказал: "Православные, это мой брат и племянники, пропустите их!" - перед нами сразу образовалась улица!
Задолго до 37-го года Августин был сослан в Среднюю Азию, а вскоре и погиб там в городе Дюшанбе. Дочери его воспитывались у верующих. Нина ещё в 1935 году приезжала к нам в Жуковку: энергичная, веселая, спортсменка, очень красивая. А потом их следы мы потеряли. Слышали, что они теперь в Москве, вышли замуж за инженеров - и всё. А жаль: мы бы их полюбили и приветили, уж очень хорошие они были...
Зачем дядя Саша пошел в монахи? Ведь он был очень умный, образованный человек. Неужели он верил в библейскую галиматью? Его библия, испещрённная на полях карандашными заметками, у меня. Есть и его фотокарточки: на одной он - семинарист (1903 год), на другой - академик (1909 г.). Приедешь - покажу.
А каким бы деятелем он мог бы быть! Впрочем - de qustibus non disputantum - о вкусах не спорят. Ведь он, по-своему, добился своего идеала - стал "владыкой", как обычно величали князей церкви. Но я жалею, что он ушёл рано из моей жизни: интересно бы с ним поговорить, узнать его credo, убеждения.
Только... для чего бы это было нужно?!
А теперь о сестрах вышеописанных братьев Беляевых.
Она вышла замуж за дьякона в с.Столпине Юрьевецкого уезда. Муж, Василий Иванович, был отчаянный рыбак, весельчак и умница, но... жили бедно. Из детей у них осталась дочь Надежда. Коекак она окончила 4 кл., потом родители умерли и она пошла в люди. Мыкалась по нянькам, раз зашла к нам и мама её больше не отпустила, заставила учиться. В результате Надя окончила Вычужское педучилище и стала дельной учительницей. Филиал Вычужского педучилища был в Юрьевце. Директором был папа, а преподавателем русского языка и литературы - я. Конечно, это был заочный сектор. К Наде посватался столпинский дьячок - молодой парень, умный и красивый силач. И Надя согласилась, но с условием, чтобы и Саша окончил хотя бы педучилище.
Мы помогли и ему. И теперь они оба - заслуженные учителя РСФСР, на пенсии, живут в Ростове на Дону. Их дочери (2) окончили институт ин.яз., замужем, мужья - инженеры. Ловко? У нас в Жуковке они бывали, но уже давно: около 20 лет тому назад.
Она вышла замуж за о.Михаила Вишневского, замурзанного попика с захудалым приходом где-то около Ковернина (Горьковская обл.) Сам о.Михаил ничем не был примечателен, кроме, разве, необыкновенной скромности и доброты при почти крайней бедности. Он сам пахал и сеял, о работниках-батраках и речи не могло быть. "Требы" - т.е. похороны, крестины, свадьбы и молебны ему мало что давали: он был бессеребренник. Дети, Александр и Вера, окончили только начальную школу. Но, видно, в наше время дело и благополучие не только в образовании...
Тётя Маня, как мы её звали, была, несомненно, талантливой женщиной: рукодельница, портниха, повариха, знахарка, рассказчица; к каждому из этих качеств следует приставить эпитет "отличная". Она-то и держала дом. Отец Михаил в 1919 г. умер. И тетя Маня переехала в Юрьевец. Она стала ходить по деревням, где успешно реализовала все свои качества. В начале 50-х годов она умерла в Жишлове около Кинешмы, где её сын Александр работал главным бухгалтером огромного лесозавода (!)
Скольких людей, тысячи детей вылечила тётя Маня!
Некоторые её рецепты для детей безотказно срабатывают в руках моей Агнии Аркадьевны, подсмотревшей технологию изготовления некоторых лекарств. За знахарство её даже посадили в тюрьму. Это случилось незадолго до её смерти: дряхлую старуху взяли и посадили. Шок? - Но возвратившись из тюрьмы, тётя Маня очень хвалила всё в этом учреждении. Ей там понравилось: на воле она жила хуже. Из-за своего характера, вздорного, заносчивого, хвастливого. В ней сочетались черты её родителей - каждого в отдельности. Она тоже не могла долго жить у сына Александра.
С ним у нас дружбы как-то не получилось, хотя он мужик и неплохой.
Дочь тёти Мани, Вера, прошла тяжёлую жизнь, но теперь она, пенсионерка, живёт в Ленинграде у дочери.
Вот и всё, пожалуй, о роде Беляевых. Если что не ясно, - пиши, что знаю - сообщу. А летом приедете, то расскажу ещё кое-что. Коля, захвати с собой пиш.машинку или магнитофон: запишешь...
Коля, 6 марта в 9 ч. 25 мин. мы с тётей Аней по радио слушали твои стихи: о ненависти к цепям и одиночеству.
А 30 марта по телевидению Москвы видели выступление на сцене Сергея Беляева - сына моего брата Серёжи.
Живём мы по-старому. Ухудшений в здоровье нет, но и хорошего нет: мешают отрицательные эмоции.
Мои собачки живы, все три.
Только они и дают мне положительные-то эмоции...
Долгонько я писал это письмо: с 15 января 1973 г. Дело в том, что помногу я писать ещё не могу.
Пишите, дошло ли сие послание и в дело ли я всё это написал. Еже писах - писах!
А пока - до свидания!
Желаю вам всего-всего хорошего!